Я выбрала жизнь»: История женщины, которую муж поставил перед страшным выбором

— Твоя срочная операция подождёт! У мамы юбилей — и ей нужна крупная сумма! — заявил муж

Светлана проснулась в пятом часу утра от резкой боли внизу живота. Знакомое ощущение, которое преследовало последние недели, на этот раз было особенно острым. Женщина осторожно поднялась с кровати, стараясь не разбудить мужа, и прошла в ванную. В зеркале на неё смотрело осунувшееся лицо с темными кругами под глазами.

— Опять эта боль, — прошептала Светлана, прижимая ладони к животу.

 

 

Три недели назад началось всё с легкого недомогания. Сначала думала — простуда, потом списывала на усталость после напряженного месяца на работе. Но боли становились сильнее, появилась тошнота по утрам, и Светлана поняла, что пора идти к врачу.

В районной поликлинике терапевт Анна Сергеевна осмотрела женщину поверхностно и пожала плечами.

— Может быть, по-женски что-то. Сходите на УЗИ, — сказала врач, строча в карточке непонятные закорючки. — А пока попейте но-шпу.

УЗИ показало какие-то затемнения, которые узистка объяснить толком не смогла.

— Вам нужно к специалисту, — только и сказала женщина в белом халате. — Это не моя компетенция.

Очередь к гинекологу растянулась на месяц. А боли не утихали. Светлана металась по квартире, хваталась за живот во время готовки, просыпалась среди ночи от неприятных ощущений. Муж Андрей замечал изменения в поведении жены, но списывал их на капризы.

 

 

— Ты слишком нервная стала, — говорил Андрей, не отрываясь от телевизора. — Работаешь много, вот и болит всё.

На прошлой неделе Светлana не выдержала и решила пойти в частную клиику. Накопленные деньги, которые откладывала на отпуск, потратила на обследование. МРТ, анализы, консультация хирурга — всё это обошлось в приличную сумму, но результат стоил потраченных денег.

Врач в областном центре, Михаил Владимирович, изучал снимки внимательно, хмурил брови и время от времени что-то записывал в блокнот. Светлана сидела напротив, сжимая в руках сумочку, и чувствовала, как сердце колотится всё сильнее.

— Ситуация серьёзная, — наконец произнес доктор, поднимая глаза от снимков. — У вас опухоль в брюшной полости. Размеры внушительные, и промедление может привести к осложнениям.

Слово «опухоль» ударило Светлану как молнией. Комната поплыла перед глазами, и женщина схватилась за подлокотники кресла.

— Это… это рак? — еле слышно спросила Светлана.

— Пока рано говорить о природе образования. Нужна операция, чтобы удалить опухоль и отправить на гистологию. Но откладывать нельзя — каждый день на счету.

 

 

Домой Светлана ехала в оцепенении. В голове крутились слова врача: операция, срочно, осложнения. Руки дрожали, когда доставала ключи от квартиры. Андрей встретил жену на пороге, но его взгляд тут же переместился на пакеты с продуктами в руках Светланы.

— Что так долго была? — спросил муж, проходя на кухню. — Я уже думал, ужин не будет.

— Андрей, нам нужно поговорить, — сказала Светлана, ставя сумки на пол.

Муж открыл холодильник, достал пиво и только тогда обратил внимание на лицо жены.

— Что случилось? Выглядишь как с похорон пришла.

— Я была у врача. В областном центре. — Светлана прошла в гостиную и села на диван. — Мне нужна операция. Срочная.

Андрей замер с открытой бутылкой в руке.

— Какая операция? О чём ты говоришь?

 

 

— У меня опухоль. Большая. Врач говорит, что нельзя тянуть. — Голос Светланы дрожал, но женщина старалась говорить спокойно. — Нужно ложиться в больницу, оформлять больничный. И деньги понадобятся — на лекарства, на палату…

Андрей поставил бутылку на стол и прошёлся по комнате.

— Опухоль… А точно ли этот врач знает, что говорит? Может, перестраховывается? — Муж остановился перед женой и посмотрел на неё скептически. — Ты же знаешь, как эти платные клиники работают. Деньги драть — их основная задача.

— У меня на руках все снимки, анализы. Михаил Владимирович — опытный хирург, Андрей. Не стал бы выдумывать.

— Михаил Владимирович… — передразнил муж. — А сколько ты вообще денег потратила на эти обследования?

Светлана почувствовала, как внутри что-то сжимается. Вместо поддержки муж начинал допрос.

— Это сейчас не важно. Важно, что мне нужна помощь. — Женщина встала с дивана и подошла к окну. — Операция назначена на следующую неделю.

Андрей молчал, потом резко хлопнул себя по лбу.

 

 

— Блин, совсем забыл! У мамы же юбилей на следующей неделе! Шестьдесят пять лет! — Мужчина оживился, словно вспомнил что-то очень приятное. — Мы с ней уже всё обсудили. Праздник будет грандиозный — ресторан, гости, подарки.

— Андрей, ты слышал, что я сказала? Мне нужна операция.

— Слышал, слышал. Но мама мечтает о ювелирном наборе. Знаешь, сколько он стоит? Тридцать тысяч! — Муж достал телефон и показал жене фотографию золотых сережек и колье. — Не каждый день женщине шестьдесят пять исполняется.

Светлана смотрела на экран телефона и не могла поверить услышанному. Муж говорил о драгоценностях, когда речь шла о здоровье жены.

— Андрей, ты понимаешь, что опухоль может быть злокачественной? Что каждый день промедления опасен?

— Ну что ты себя накручиваешь? — Муж махнул рукой. — Мало ли что эти врачи говорят. Ты всю жизнь здоровая была, и сейчас не умрёшь. А вот подарок маме — это дело чести. Сын должен показать, что он состоялся в жизни.

 

Ты ж знаешь, как она на это смотрит. Гости будут, родня… нельзя опозориться. У меня уже всё расписано, деньги отложены. Твоя операция — ну подождёт пару недель. Не конец света же, — он пожал плечами и снова взялся за бутылку пива.

Светлана смотрела на мужа и чувствовала, как поднимается волна отчаяния и гнева. Она не верила своим ушам. В голове мелькали фразы врача, её ночные боли, страх перед неизвестностью — и теперь это: «подождёт», «не конец света».

— Ты серьёзно? — голос её сорвался. — Ты выбираешь мамино колье вместо моего здоровья?

— Не преувеличивай, — отмахнулся Андрей. — Я же не сказал, что вообще не дам. Просто… не сейчас. У мамы юбилей раз в жизни, а твоя операция — ну… можно же через две недели. Или через три.

Светлана молчала. Это молчание давило сильнее любых слов. Внутри неё что-то надломилось. За пятнадцать лет брака она многое прощала: и вечное безразличие, и отсутствие поддержки, и его слияние с матерью, как будто она — не жена, а просто соседка. Но сегодня всё стало кристально ясно.

— Андрей, — наконец произнесла она, — я тебе не мешала быть сыном. Но теперь вижу, что на роль мужа ты просто не годишься.

Он выпрямился, насмешливо усмехнулся:

— Это ты к чему?

— К тому, что операцию я сделаю. И да, сама. Потому что, оказывается, я всё это время была одна. Только думала, что у меня есть муж.

Андрей вспыхнул:

— Да ты с ума сошла! На эмоциях раздуваешь! Ну не нашёл я тридцатку сразу — не конец же света!

Светлана медленно подошла к шкафу, достала чемодан и начала складывать вещи. Он стоял в дверях, ошарашенно наблюдая.

— Что ты делаешь?

— Уезжаю к Татьяне, — спокойно ответила она. — На пару дней. Нужно подумать, как жить дальше. Потому что так, как сейчас, — больше нельзя.

Он не сразу понял, что произошло. Только когда хлопнула входная дверь, а за ней воцарилась тишина, Андрей остался один — в квартире, где ещё недавно звучал голос жены.

Время шло. Операцию Светлана сделала в срок — благодаря помощи подруг, небольшому кредиту и помощи коллег, которые скинулись на лечение. Опухоль оказалась доброкачественной, но врачи подтвердили: откладывание операции могло привести к необратимым последствиям.

Она лежала в палате, когда Андрей впервые позвонил. Потом второй раз. Потом приехал. С цветами, с извинениями, с уверениями, что всё понял. Но Светлана смотрела на него, как на чужого.

— Я хотела, чтобы ты был рядом тогда, когда я нуждалась в тебе, — сказала она тихо. — А ты выбрал юбилей и золото.

— Я был глуп. Эгоистичен… прости, Свет, — он опустил глаза. — Только после всего понял, что чуть не потерял самое важное.

— Вот именно, Андрей. Ты понял это после. А мне пришлось понять — во время. И теперь мне нужно время, чтобы понять, хочу ли я быть рядом с тобой.

Прошло три месяца. Светлана вернулась к работе, полностью восстановилась. Она сменила причёску, записалась на танцы, а в выходные ездила к родителям — теперь чаще, чем раньше.

Андрей всё ещё надеялся на примирение. Приходил, звонил, писал. А Светлана больше не жила в ожидании. Она наконец услышала себя. И поняла: никто не имеет права откладывать её здоровье, её боль и её жизнь — «на потом». Даже тот, кто звался мужем.